Семья — основа русской национальной идеи

Наша страна – Россия – очень разнообразна и многонациональна. Я русский человек, и в моей стране обитает еще много народов. Россия в этом смысле носит образ многодетной семьи. У нас принято также называть свою Родину словом «Мать».

В семье есть по-особенному близкие, родные друг другу люди – братья и сестры. Здесь сопереживают так, как нигде больше. Хотим мы того или не хотим, но этих людей объединяет нечто большее, чем физиологический фактор. Как и в любой семье, где воспитывается более чем один ребенок, дети всегда радуются друг за друга, если кто-то из них чего-то добился, испытывает приятные, возвышенные моменты жизни; а когда кто-то попал в беду, то остальные сочувствуют ему, стараются помочь.

Из всех народов нашей «многодетной» России в худшем положении сейчас находится ее старший сын – русский народ. Он буквально вымирает. Если бы мы смогли остановить губительные для нас процессы, а для этого должно быть в среднем по 5–6 детей в каждой семье, то к середине XXI века в России проживало бы порядка 170–175 миллионов человек. Но если мы не сможем переломить сложившуюся динамику, то вместе со своим наименованием на карте мира Россия и ее народы рискуют утратить свободу и самобытность.

Мой прадед – Игнатий, живя на Дону в первой трети прошлого века, родил тринадцать детей. Это при том, что их семью четыре раза грабили в продразверстку красноармейцы, а его самого, в конце концов, расстреляли… Тем не менее, пятеро его сыновей воевали в Великую Отечественную. За Родину. Старший из них, мой дед, будучи комиссованным с фронта по инвалидности в 1942-м, уже на следующий год родил пятого, а затем и шестого ребенка… К своим тридцати годам отец и мать приняли меня в свою семью (зачали и родили) четвертым ребенком…

Наша многодетная на протяжении многих поколений семья – это наша визитная карточка. Из ее истории видно, что не государственные гарантии или материальное благополучие являются решающим фактором в важнейшем на сегодня выборе русского человека – быть или не быть многодетным.

Между выбором в пользу многодетности и самой возможностью иметь русской семье и всей России шанс на будущее стоит знак равенства. Как сын офицера, не могу не порадоваться за Героя России, экс-президента Республики Ингушетия Юнус-бека Евкурова, который говорит о своем народе так: «У нас семья с пятью детьми не считается многодетной» (в ингушских селениях воспитывается, как правило, по 8–9 детей). Кавказские народы вообще всегда славились разумным отношением к рождаемости – по заповеди, по естеству. В последние годы на этом фронте едва ли не рекорды ставятся в Якутии и на Чукотке; как всегда, «в порядке» дело в Республиках Бурятия и Тыва, на Алтае. Так происходит потому, что эти и другие народы во многих регионах нашей страны имеют и сейчас крепкие семейные традиции, которые, к счастью, не подверглись у них сколь-нибудь значительным изменениям за последние сто лет. Хорошо также, что по преимуществу здесь сохраняется благоговейное отношение к родителям, старейшинам в роду. Мы, славяне, рады за другие наши братские многодетные народы, но сами, к сожалению, порадовать в этом отношении никого теперь не можем.

Между тем я представляю регион, плодовитее которого 100–150 лет назад не было нигде в мире. В рязанских семьях воспитывалось в среднем по 11 детей, тогда как в России этот показатель равнялся 8–9, а в Европе 6–7. Подобной величиной характеризовалась у нас и крепость брака. Семьи с 18-ю, 25-ю детьми не считались каким-то чудом или исключением. Динамика показателей народонаселения в Российской империи среди православного населения была в 1,6 раза выше, чем у представителей других традиционных религий. Вообще, у всех народов вера, религиозные традиции и установки являлись фундаментальным фактором крепости семьи, многодетности и надёжного будущего нашего многонационального Отечества.

В свое время, когда многодетный уклад жизни, крепость семейных уз были для представителей русского народа одной формой бытия, его лучшими умами была сформирована такая национальная идея, в которой, несмотря на возникавшие иногда противоречия, было отведено важное место добрососедским отношениям со всеми народами России.

Что важно понять на сегодня – без единства воли и цели, усилий и потенциала, без возвращения к крепким традициям многодетности мы не сможем сохранить наше Отечество.

В практическом плане необходимо как можно шире вводить в школах семейное воспитание и образование. Не первый год звучат предложения разработать и ввести в школьную программу семейно-ориентированные предметы: «Семьеведение» (Ассоциация организаций по защите семьи), «Уроки семейного счастья» (Уполномоченная по правам ребенка при Президенте РФ А.Ю. Кузнецова).

В Рязанском и некоторых других регионах уже приобретен опыт преподавания ученикам факультативного курса «Этика и психология семейной жизни». Но часто, к сожалению, этот опыт не приводит к ожидаемому результату.

На деле подбор педагогов этого курса и их деятельность происходит сегодня следующим образом. Директора школ буквально «в нагрузку» назначают кому-нибудь из преподавательского корпуса вести эти факультативы, не беря в расчет даже семейный статус этих людей, их отношение к многодетности, добрачным связям… В результате получается, что вместо желаемой адекватной информации, опыта по подготовке молодежи к созданию крепкой семьи, ориентации ребят на целомудренную жизнь до брака, на решимость прожить вместе со своими избранниками всю жизнь, на многодетность – мы рискуем получить прямо противоположный эффект.

Нам кажется, что при грядущем введении в школах семейно-ориентированных предметов крайне важно озаботиться уже сейчас разработкой курсов по подготовке педагогов для их преподавания в школьных и интернатного типа заведениях. При этом директорам этих учреждений необходимо брать в расчет семейное и духовно-нравственное состояние кандидатов на данное, несомненно, важнейшее начинание – преподавание курса семьеведения в школах.